КАК СГОРЕЛА РЯЗАНСКАЯ «РУБЛЕВКА»

воскресенье, 15 августа 2010

14:52

chinakot

Корреспондент «МК» с московским ОМОНом привезли погорельцам помощь
В минувший четверг рано утром с территории базы московского ОМОна в Строгино вышла необычная колонна. КАМАЗы и милицейские автозаки были под завязку забиты продуктами питания и предметами первой необходимости для рязанских погорельцев.
Часть помощи - это пожертвования, собранные Синодальным отделом по благотворительности и социальному служению Русской православной Церкви. Остальное - это вещи для погорельцев, собранные московским ОМОНом и другими сотрудниками столичной милиции. Перед отъездом к бойцам обратился руководитель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению архимандрит Пантелеймон (Шатов): «Вы символизируете собой силу, и отрадно видеть, как эта сила направляется на помощь нуждающимся». За 11 дней церковью было собрано 12 миллионов рублей и два уже израсходовали. На полученные средства приобретены питьевая вода, продукты питания, средства пожаротушения. По словам пресс-секретаря московского ОМОНа Алексея Панова, из отправленного в Рязанскую область гуманитарного груза 30 тонн собрали добровольцы и 20 тонн - работники московской милиции. Вместе с бойцами ОМОНа и хрупкой девушкой Полиной — координатором программы «Помощь погорельцам» РПЦ, отправился в район пожаров в Мещере и корреспондент «МК».
Уже вскоре после выезда из Москвы мы попали в пелену дыма. В районе подмосковных Луховиц все въезды в лес были обтянуты красной лентой, а по обочине стояли пожарные машины. Сквозь дым и нетронутые пока стволы сосен было видно, что в глубине леса все черным черно, деревья повалены, а в некоторых местах продолжает дымиться и даже пробиваются языки пламени. Но ясно, что это уже почти побежденный огонь.
Наконец, мы въезжаем в Рязанскую область. Сам город почти не видно за дымом, жители же похоже к нему привыкли. Только на местном рынке торговцы стоят в масках, все остальные ходят как ни в чем не бывало. Хотя видимость практически нулевая.
Но мы едем еще дальше. Первая наша остановка - штаб МЧС в поселке Ласковский Рязанского района. В этом месте в результате верховых пожаров сгорело 119 домов в 4 поселках.
Для участников операции по тушению, а в основном здесь солдаты и курсанты, мы привезли консервы и воду. Для 700 человек эта «посылка» из Москвы лишней не будет, хотя питание в лагере МЧС налажено хорошо, что говорят и сами спасатели.
Палаточный лагерь живет своей жизнью. Днем в нем почти пусто. Все на тушении или на прокладке труб. Одну трубу приходится поднимать вчетвером и тянуть километры водопроводов... В лагере только несколько отдыхающих, дежурные по штабу и медики.
Спрашиваю у врачей, есть ли пострадавшие среди спасателей и много ли работы?
- В основном легкие ожоги. Тушить ведь приходится в торфе. Ноги проваливаются, а там жар. Вот такие травмы приходится лечить. Но вообще работы у нас здесь немного, - отвечает дежурный медик.
Врачи здесь, как и сами спасатели, с 29 июля, когда и случилась трагедия. Пожарные работают круглосуточно в две смены, врачи меняются через сутки. Видно, что люди устали, но настроение в целом уже хорошее, поскольку пожар отступает, и самое сложное осталось впереди. Много волонтеров. Все желающие могут обращаться прямо в штаб. Питанием и койкой обеспечат. А вот инструмент, хотя бы лопату, желательно привезти с собой. На всех не хватает.
Возле импровизированной столовой (а возле каждой палатки есть табличка: штаб, медпункт, место для оперативных совещаний...) бродит коза. Периодически подходит к ведру с водой, пьет и снова тянется к людям. Животным тоже плохо в гари и дыму. Журналисты сразу же обступают козу и начинается фотосессия. «Ты у меня прям звездой стала», - смеется повариха...
Село Ласковское, где расположился штаб, известно даже в древнерусской литературе, героиня повести о Петре и Февронье - собственно Февронья - уроженка этого села. Где ее дом стоял, теперь конечно уже никто не знает. А теперь лишились домов и современные жители села.
На его окраине, примерно в километре от штаба было еще одно село. Говорят, что здесь его называли «местной Рублевкой». Теперь от «Рублевки», а точнее от «Требухино», как гласит надпись на остановке, ничего не осталось. 27 домов вспыхнули моментально. Уцелел только один дом и стенд при въезде «Берегите лес». Как напоминание нам всем, что в лесу себя нужно вести очень аккуратно и внимательно.
Само же Требухино производит гнетущее впечатление. Осталось только несколько печных труб. Спекшееся стекло от трехлитровых банок, потрескавшиеся кирпичи, сгоревшие яблоки... Металлические каркасы на месте недавних теплиц... Только свекла кое-где пробивается, и неубранное картофельное поле режет глаз на фоне выгоревшего леса, откуда и пришел огонь. Еще недавно здесь стояли современные коттеджи. Теперь вместо заборов в Требухино - колышки с указанием адреса и фамилии владельца сгоревшего дома.
На автобусной остановке висит объявление о поиске пропавших при пожаре двух собак - кавказской овчарки и немецкой. Нашедшему гарантируется вознаграждение в 30 тысяч рублей.
Местные жители вспоминают, что такие же пожары были даже не в памятном 72-м году, а в тридцатые годы. Тогда люди прятались от пожара в колодцах.
Клавдия Демина, жительница села Ласково, с которой удалось поговорить корреспонденту «МК, рассказывает: «В одночасье все сгорело. Пожар верховой был. Люди выскакивали, суматоха, инвалидов в колясках тащат, кто с узлами бежит. Мы в течение 20 минут сгорели. Спасибо люди откликнулись, не оставили в беде. От мала до велика и молодежь, вот хаяли молодежь, я всю жизнь с молодежью проработала — сорок лет учительницей, помогают, не оставляют в беде. Раньше я детей в Хатынь возила, показывала детям, как она в войну сгорела. А теперь мое село как Хатынь, одни печные трубы».
У Елизаветы Измаевой сгорело абсолютно все. Она с мужем Николаем приехала в Россию из Узбекистана и поселились в Требухино. Теперь временно живет у сестры, ходит в сестринском халате и довольно элегантной дачной панаме. «Мне сестра за несколько дней до пожара позвонила, чтобы я на всякий случай документы и ценные вещи собрала. Пожар уже вокруг ходил», - вспоминает погорелица. - «Я заранее приготовила пару сумок с необходимыми вещами. Хотя до последнего надеялась, что пожара у нас не будет. В пять часов вышла на улицу -дым по лесу кругами ходит, вслед за ветром. Но мы надеялись. Что еще обойдется. А через час выхожу — сосед кричит: Лиза, уходи! Посмотрела на крышу, а на нее прямо огненный шар упал, и моментально все занялось. Я скорее в дом, сумки схватила и бежать. А во дворе собака осталась — такса. Пришлось одну сумку бросить. Зато собаку спасла. Так с ней на руках к соседу во двор и вбежала. Мы только и успели сесть в его машину. И в шоке проехали 7 километров, пока остановились. А когда вернулись — деревни уже не было. За 10 минут все выгорело. Муж потом пытался хоть что-то найти, но где там...».
Измаевы уже получили из федерального бюджета компенсацию – по 10 тысяч рублей наличными и по двести тысяч на счет в банке. Теперь ждут, когда отстроят новые дома.
На пепелище уже идет какая-то работа. Работают, как и везде, гастарбайтеры из Средней Азии. К 1 ноября на месте уничтоженных огнем домов должен быть отстроен новый поселок. На днях Путин выдал погорельцам ключи от 11 квартир. Это те, кто сумел спасти свои документы и согласился жить в поселке городского типа. Сначала погорельцам говорили, что если они берут квартиру, надо отказаться от земли. А куда деревенские без нее? А еще и шок у людей не прошел. Потом выяснилось, что землю отбирать не будут. Но теперь уже остальным погорельцам квартиры не предлагают — ждите, пока построят новые дома.
Однако не все хотят жить в этом же месте. А компенсации на обустройство в Рязани не хватит. Вот и приходится ждать, пока здесь что-то построят.
Одна из погорелиц, Юля, рассказывает: В их доме одни женщины — четыре поколения семьи. Когда был пожар, никого в деревне не было. И хорошо, а то могли не спастись. Но все документы сгорели. Поэтому и помощь они получили чуть позже других, и в квартиру не смогли въехать. Пока живут у друзей в Рязани, а иногда за помощью приезжают в Заборье. Ничего ведь не осталось. Больше всего, по ее словам, нужны даже не вещи, а самое необходимое: еда, предметы первой необходимости и гигиены. А больше всего лекарства. Ведь у всех стресс, и болячки сразу вылезли наружу. Одна бабушка из Требухино умерла через несколько дней после пожара. Сердце не выдержало. Как они будут жить, когда дом отстроят, Юля пока даже не представляет. На все денег не хватит, да и мужских рук не хватает. ..
А мы едем в соседнее село Заборье, где в клубе расположился пункт приема и раздачи гуманитарной помощи. Стулья вынесли на улицу, чтобы освободить помещение под склад. На них в очереди и сидят погорельцы. Чтобы получить все необходимое надо просто прийти и назвать свое имя.
Одежды и обуви много. Но всем выдают четко определенное количество, чтобы не было обид и недовольных. Впрочем, без них, конечно не обходится. Член штаба, замглавы управления образования Наталья Варюшина находится в клубе с утра до вечера, вместе с добровольными помощницами. Это они сортируют одежду, выдают суточный паек из подсолнечного масла, тушенки, хлеба, воды и сгущенки. Они же выслушивают все жалобы и претензии...
Больше всего погорельцы беспокоятся о жилье: успеют ли построить, как себя поведет фундамент после такой быстрой стройки, не осядет ли через несколько месяцев — кто тогда поможет. Да и сами дома нравятся далеко не все - «эти типовые, как игрушечные, наши-то были лучше, строились с любовью. Недовольны даже тем, что приходится носить чужую одежду, хотя и благодарят.
Но больше всего горюют по семейным архивам. Сгорели все фотографии. У Марии сын погиб в «горячей точке». Вместе с домом пропали его последние письма и все фотографии. Книги, школьные грамоты. Это уже не вернешь....
Нашему приезду здесь рады, как и любой помощи. Сразу выстроилась толпа, посмотреть, что привезли. А мужчины помогают ОМОНовцам разгружать фуры.
«Вещи и продукты собирал весь гарнизон московской милиции. У многих наших ребят родственники живут в областях, которые пострадали от лесных пожаров. Мы не могли не помочь погорельцам. Это дело совести», - говорит замкомандира Московского ОМОНа полковник милиции Олег Евсюков.
А его рязанский коллега, начальник ОВД по Рязанскому району полковник иван Зинченко рассказывает еще об одной проблеме, сейчас пепелище приходится охранять от мародеров и поджигателей, которые здесь тоже есть. Хотя в последние дни стало получше. Погорельцы собрали с пепелища весь металл и сдали его. Теперь на месте деревни стоят видеокамеры, да дежурит милицейский патруль.
«Я такого страшного пожара за всю жизнь не видел», - говорит Зинченко. - «Пожар ведь по торфу идет понизу, незаметно. А потом вдруг начинают падать деревья. И на месте леса появляется огромное футбольное поле. Я не думал, что головешки могут сохранять жар в течении семи дней. Мы их со всей сгоревшей деревни собрали и выкинули в яму. А потом подул сильный ветер, и они опять занялись! Хуже всего на озере Черном. Там из ста человек на торфяннике осталось 15. Держатся как Брестская крепость. Здесь проявляются все лучшие и все низменные человеческие качества. Сразу видно, кто чего стоит: кто настоящий, а кто хитростью выгоду ищет.»
Местные жители вообще считают, что все пожары в районе начались с поджога. Пал — подгоревший лес — в 10 раз дешевле чем тот, который приходится рубить лесозаготовителям. Вот они и поджигают определенные участки, а потом пускают встречный огонь, и пожар прекращается. А «товар» уже готов. Так здесь делают, как и по всей России, уже не первый год. Поймать таких поджигателей непросто. А в этом году они, видимо, не учли аномальную жару и порывистый ветер. Либо это были новички. Но, то что это были поджоги, местные говорят открыто и уверенно.
Олег ФОЧКИН, Рязань-Москва.